—Наташа, твоё назначение главным архитектором Краснодара вызвало шквал обсуждений. И самым частым комментарием было удивление по поводу твоего не преклонного возраста. Но мы-то знаем, что у тебя за плечами опыт, которому могут позавидовать многие. Расскажи, какие профессиональные этапы тебе пришлось пройти?

— Для начала я окончила школу ― с золотой медалью — и институт ― с красным дипломом. По образованию я инженер-архитектор. Работать начала ещё студенткой: сначала в команде, которая занималась созданием сайтов, а потом в МУП «Парки, инвестиции и туризм», где стала начальником отдела архитектуры, паркового и ландшафтного дизайна. Нашей задачей было делать городские парки краше, веселее и менее советскими.

Так начались мои первые интересные проекты. Например, в Чистяковской роще мы поставили сцену, летний кинотеатр, пункт велопроката. И туалет. Как ни смешно, а про этот объект часто забывают. В Городском саду ― открытый амфитеатр. Потом, как водится, у организации закончились деньги и стало понятно, что наши дальнейшие планы так и останутся на бумаге.

Следующей моей работой стало проектирование многоквартирных жилых домов. Этот опыт дал мне отчётливое понимание того, как тяжела жизнь современного архитектора ― он мечтает создавать красивые, удобные и функциональные здания, которые будут вписываться в городской ландшафт, а экономика и жизнь диктуют ему совершенно другие условия.
Затем я пришла в организацию, занимавшуюся социальными объектами: школами, детскими садами, поликлиниками и прочим. Это принципиально иной уровень взаимодействия с городом. Здесь правит бал не экономика, а функциональность. Твоя задача ― сделать проект, отвечающий миллиону требований: санитарным, доступности, удобства, проходимости. Очень интересная работа, безумно разнообразная. Мне кажется, там мои способности раскрылись максимально. Одно прохождение госэкспертизы чего стоит! Настоящее испытание для всей команды, но после него ничего не страшно.

— Получается, за несколько лет ты успела поработать практически во всех сферах, с которыми может иметь дело архитектор: и с городской средой, и с ландшафтным дизайном, и с застройщиками, и с социалкой?

— Выходит, так. А ещё параллельно занималась частной практикой: проектировала интерьеры, частные дома, общественные пространства.

— А как получилось, что ты познакомилась с администрацией города?

— Дело было так. С 2013 года я активно занимаюсь общественной деятельностью. Есть такое движение ― «Городские решения». В него входит довольно мало людей ― не могу припомнить, чтобы когда-то нас было больше восьми. По сути, это команда урбанистов-аналитиков. Архитектор у нас был один, это я. Остальные ― программисты, дизайнеры, геоинформатики. Мы сделали много классных проектов. Например, разработали программу ревитализации сети Карасунских озер, их объединения в единую пешеходную зону, «Зелёную ленту». Уже потом эту идею подхватили другие активисты, но начальная разработка была нашей. Ещё один наш любимый проект ― «Наземка». Речь не о строительстве отдельного наземного метро, а об использовании уже пролегающих через город железнодорожных путей для запуска городской электрички.

Мы много выступали на форумах, в том числе всероссийских, и где-то там меня и заметили. Пригласили в Архитектурный совет при главе города. Задача этого органа ― согласовывать проекты внешнего вида зданий и сооружений Краснодара. По идее, совет призван объединять разные, зачастую противоречивые взгляды и в дискуссии находить некое идеальное решение. Но, когда я впервые туда пришла, меня поразило царящее единодушие. Я бы сказала, одноголосье. Считаю, это не совсем правильно. Вот я и ходила туда, высказывала свои мнения и предложения. Видимо, довольно уверенно, потому что оттуда-то меня и пригласили на пост главного архитектора.

Подробнее давай сейчас рассказывать не буду. Только скажу, что документ, над которым сейчас работает моя команда в департаменте архитектуры, будет очень похож на тот, что есть в каждом голландском городе и называется, например, Beauty of Utrecht или Beauty of Amsterdam. Думаю, аналогия понятна. Кстати, первая часть нашей работы уже опубликована ― это рекомендации к внешнему виду фасадов коммерческих помещений.

— Наташа, вопрос в лоб. Чем занимается главный архитектор города?

— Многие думают, что всем, но это не так. Главный архитектор ― это заместитель директора департамента архитектуры города. И есть очень жёсткий регламент, который описывает, что я могу делать, а что нет. Что могу? Могу согласовывать внешний вид зданий и объектов. В том числе размещение вывесок ― которые, к сожалению, нам показывают не всегда, почему и царит этот хаос и ужас. Могу принимать участие в разработке общественных городских пространств: парков, скверов, площадей. Могу участвовать в проектировании или сама проектировать городскую мебель, малые архитектурные формы: ларьки, остановки, тумбы и прочее. Разрабатывать городской декор к праздникам ― если на него есть деньги, конечно. Могу вносить изменения в нормативно-правовые акты ― например, сейчас мы корректируем правила благоустройства города. Провожу Архитектурный совет и Топонимическую комиссию, которая отвечает за названия улиц. И конечно, я регулярно встречаюсь с гражданами и стараюсь отвечать на их вопросы, жалобы и боли.

— То есть с претензией о том, что здание ЗСК мне не нравится и вообще стоит не там, где я хочу, к тебе обращаться бессмысленно?

— Да-а-а, это точно не ко мне. Что и где будет построено, конечно же, решаю не я.

Эх... А можем перечислить, чем главный архитектор не занимается? Ну, чтобы граждане зря к тебе не ходили.

—Главный архитектор не проектирует дороги. Не определяет, где появятся новые жилые комплексы и как будут выглядеть ― этим занимается Комиссия по правилам землепользования и застройки. Не имеет отношения к памятникам архитектуры ― их полностью курирует управление государственной охраны объектов культурного наследия, краевой орган. Вот недавно был случай, когда обшили историческое здание на Рашпилевской. Так вот, у городского департамента архитектуры и у меня лично просто нет полномочий что-либо делать в этой ситуации.

— Думаю, многие удивятся, узнав, что главный архитектор, скорее, проектирует и работает сам, нежели повелевает и запрещает. Скажи, а какие тогда у тебя и твоей команды есть инструменты, чтобы реально улучшать Краснодар?

— Во-первых, мы создали четыре городских совета, каждый из которых компетентен в определённой области: это Градостроительный совет, Комиссия по правилам землепользования и застройки, Топонимическая комиссия и Архитектурный совет. Это совещательные органы ― они не могут что-то постановить или запретить, но их задача ― давать качественную экспертную информацию, которая напрямую влияет на то или иное решение. Ну смотри, допустим, стоит вопрос о строительстве какого-то здания. Нужно оценить десятки факторов: наличие ливневки, состояние дорог, доступность сетей и прочее. Один человек не может и не должен всё это делать. А советы как раз и призваны быстро и компетентно провести все необходимые исследования. Кстати, в эти советы входят и общественные деятели, поэтому, если вы недовольны нынешним состоянием города и очень хотите на него повлиять, добро пожаловать, у вас есть такая возможность. Только имейте в виду, что вам придётся не просто бесконечно дискутировать, а предлагать реальные решения. Работать, короче.
Далее. Департамент архитектуры имеет право вносить изменения в нормативно-правовые акты. Проще говоря, улучшать и обновлять документы, которые описывают, как должен выглядеть город и отдельные его объекты. Например, команда историков и краеведов (в числе которых Воронина, Бондарь, Маркова) подготовила проект охраны исторического поселения Краснодара ― исторического центра, другими словами. И на базе этого предложения мы сейчас вносим корректировки в правила землепользования и застройки: что можно, а что нельзя строить и перестраивать в историческом центре. Ещё у нас есть комиссия по зелёному каркасу, которая также разрабатывает свои проекты.
Словом, наш департамент является инициатором и двигателем изменений в городе. Но у нас нет полномочий что-то делать «руками» ― например, снять уродливую вывеску или снести здание.

— Ты много путешествуешь и видишь разные страны. Скажи, этап сумасшедшей архитектурной эклектики, который сейчас проходит Краснодар, ― вот это соседство бизнес-центров и покосившихся хаток ― он ведь не уникален? Как его проживают другие города?

— Конечно, не уникален. Но Европа прошла его 100 лет назад, и вряд ли мы можем сравнивать этот опыт с нашим нынешним состоянием. Так что опереться, честно говоря, особо не на что.

— И в завершение нашего разговора — блиц. Назови три вещи, которые, на твой взгляд, могут кардинально улучшить Краснодар.

— Первое ― наземное метро. Я не про подвесные дороги, а про ту самую городскую электричку, которая моментально разгрузит наши дороги от сумасшедшего транспортного потока. Ты даже не представляешь, сколько машин ежедневно въезжает в Краснодар и выезжает из него. И я уверена, что хотя бы часть этих людей с удовольствием променяет 3 часа путешествия на авто на получасовую поездку в электричке.

Второе ― увеличение городского бюджета. Ну правда, сколько можно сравнивать Краснодар и Москву?! Погуглите и посчитайте, во сколько раз бюджет столицы больше нашего и во сколько раз там больше жителей. Результаты будут сильно отличаться. Дороги, плитка, озеленение, школы ― на это всё нужны деньги.

И третье ― разнообразные общественные пространства. Одинаковые детские площадки, скамейки, летники ― да это же просто скучно! У каждого места должен быть свой дух, ведь ради него, мне кажется, люди и будут туда приходить.